Старший партнер Coleman Legal Services (http://coleman-legal.ru) Павел Зюков прокомментировал вывод Верховного Суда в отношении дела о компании, которая приобретала редкий вид угля у перекупщика без штата работников и средств производства.
Выводы ВС РФ , изложенные в Определение Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 305-КГ16-10399 по делу N А40-71125/15, были сделаны не впервые.
ВС РФ в Определении от 20.07.16 № 305-КГ16-4155, от 18.08.16 № 309-КГ16-838 уже отмечал, что установление фактических обстоятельств спора отнесено процессуальным законом к компетенции судов первой и апелляционной инстанций (ст. 71 и 268 АПК РФ). При этом суд кассационной инстанции вправе только проверять правильность применения норм права в обжалуемых судебных актах, но не имеет права опровергать вывод нижестоящих судов о реальности спорных хозяйственных операций (ст. 286, 287 АПК РФ).
Однако в указанных судебных актах ВС РФ ограничился лишь констатацией выхода суда кассационной инстанции за пределы имеющихся у него полномочий.
Однако в рассматриваемом Определении ВС РФ суд сделал ряд немаловажных выводов, которые, по нашему мнению, повлияют на дальнейшую практику рассмотрения споров о получении необоснованной налоговой выгоды.
ВС РФ акцентировал внимание прежде всего на то, что главным получения необоснованной налоговой выгоды является доказанность налоговой инспекцией факта отсутствия реального приобретения товаров (работ, услуг), а также факта недостоверности документов, о которых налогоплательщик не мог не знать.
При этом, ВС РФ относительно проявления налогоплательщиком должной осмотрительности также указал, что налоговый орган обязан также доказать, что налогоплательщик знал о тех или иных нарушениях со стороны контрагента.
Суды же при рассмотрении подобных споров, по мнению ВС РФ, не должны лишь ограничиваться наличием общих замечаний об отсутствии у контрагента налогоплательщика условий для осуществления предпринимательской деятельности.
В настоящий момент на практике все выглядит достаточно проще. Как правило, налоговые органы, выявив на проверке факт наличия у контрагентов признаки «недобросовестности», такие как отсутствие материальных и трудовых ресурсов, уплату налогов в минимальном размере, подписание документов неустановленными лицами, наличие номинальных руководителей, не проверяют факт реальности поставки товаров (выполнения работ, оказания услуг) и отказывают в признании понесенных расходов в целях налогообложения прибыли и соответствующих налоговых вычетов.
Арбитражные суды при наличии указанных признаков также как и налоговые органы подходят к рассмотрению споров достаточно формально и в большинстве случаев принимают судебные акты в пользу налоговиков.
Однако, в современных экономических реалиях, указанное отнюдь не всегда говорит о том, что при наличии таких признаков контрагент действительно не поставил товар (выполнил работы, оказал услуги). Ведь, случается, что контрагент купил товар у физических лиц за наличный расчет и потом поставил его налогоплательщику, либо неофициально привлек для выполнения работ (оказания услуг) третьих лиц, не отразив указанные операции в учете.
Поэтому особая важность Определения Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 305-КГ16-10399 по делу N А40-71125/15 может быть в том, что налоговые органы и суды будут более тщательно относится к проверке реальности совершения той или иной хозяйственной операции, а не будут ограничиваться лишь установлением формальных признаков «недобросовестности» контрагента.
